Суды, отказывая в удовлетворении заявленных исковых требований, исходили из отсутствия оснований для признания договора уступки недействительным, установив, что право требования неосновательного обогащения возникло вследствие расторжения договора лизинга, при этом договором лизинга не предусмотрена квалификация требования о возврате сальдо встречных обязательств в качестве договорного обязательства лизингодателя, что позволило бы квалифицировать такое требование как возникшее из данного договора лизинга; предусмотренный договором лизинга запрет на уступку прав, на оспариваемый договор цессии не распространяется. Суд кассационной инстанции, исходя из доводов кассационной жалобы, полномочий суда кассационной инстанции, конкретных обстоятельств именно данного дела, соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций и не находит оснований для отмены указанных судебных актов. Довод заявителя кассационной жалобы о неправильном применении п. 3 ст. 388 Гражданского кодекса Российской Федерации (а именно о том, что данная норма права не применима к спорным...

В соответствии с положениями п. 11.1 договора действие договора прекращается в случае его досрочного расторжения, в том числе в случае отказа лизингодателя от исполнения договора. Исходя из указанного, условиями договора лизинга не предусмотрен обязательный досудебный порядок одностороннего отказа от исполнения договора путем его расторжения до обращения с иском в суд. Более того, нормами действующего законодательства также не предусмотрено обязательное направление уведомления об одностороннем отказе от исполнения обязательства, именно до обращения истца с иском в суд. Таким образом, в случае, если в договоре предусмотрено право одной из сторон на односторонний отказ от исполнения обязательства, такое право может быть реализовано в любой момент, в том числе на любой стадии разрешения возникшего между сторонами спора. Исходя из вышеизложенного, отказ судов в удовлетворении требований только лишь по основанию направления уведомления о расторжении спорного договора после подачи искового заявления в арбитражный суд (до рассмотрения спора по существу) является...

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (мнимая сделка), ничтожна. Данная норма направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота. Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника. При рассмотрении вопроса о мнимости договора, суд не должен ограничиваться проверкой соответствия копий документов установленным законом формальным требованиям. Необходимо принимать во внимание и иные документы первичного учета, а также иные доказательства. Следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение (пункт 86...